Лекарство от жадности: почему крупнейшая фармкомпания США оказалась на грани банкротства

Натан Варди, Forbes

На пути к миллиарду нет способа громче заявить о себе, чем пожертвовать крупную сумму своей альма-матер. В июне 2014 года Университет Дьюка в Северной Каролине объявил, что Майкл Пирсон, исполнительный директор фармацевтической компании Valeant Pharmaceuticals International Inc., одной из самых быстрорастущих компаний Америки, и его жена Кристин готовы пожертвовать $30 млн отделу разработок университета в дополнение к $23 млн, пожертвованным ранее на школу медсестер.

«Мы благодарны Пирсонам, которые разделяют наши взгляды», – заявил Ларри Паттон, бывший декан Тринити-колледжа при университете.

Менее чем через два года все это кажется сном. Пирсоны больше не муж и жена. Оказалось, что Кристин подала на развод еще в 2013 году, а журнал Florida magazine за несколько лет до этого описывал шикарные апартаменты Пирсона и совсем другой женщины в Майами. В конце концов выяснилось, что у Кристин и Майкла вообще никогда не было обещанной на пожертвования суммы.

Хотя по бумагам 56-летний Майкл Пирсон был миллиардером, все его состояние держалось в акциях Valeant, которые он не мог продавать или брать под них займы.

Правление Valeant лишь однажды решило сделать для Пирсона исключение, разрешив ему взять залог в $100 млн у Goldman Sachs, чтобы тот мог внести взносы в университет, построить общественный бассейн, а также рассчитаться с собственными долгами. Однако даже этот хорошо продуманный жест в итоге не помог – агрессивные действия, которые Пирсон предпринимал, чтобы выжать все возможное из имевшихся у него акций, привели к плачевным последствиям. Их цена начала стремительно падать, Goldman Sachs потребовал дополнительного кредитного обеспечения, что привело к потере Пирсоном 1,3 млн акций, принудительная продажа которых обвалила рынок.

Все перечисленное привело к тому, что рыночная капитализация Valeant сократилась на 87% по сравнению с августом 2015 года – акции на бирже подешевели на $80 млрд. Все это на фоне продолжительного скандала о завышении цен на лекарства, а также с интернет-аптекой Philidor Rx, контролируемой Valeant, которую обвинили в том, что покупателям предлагались более дорогие препараты Valeant вместо дешевых аналогов.

В марте доходы и выручка Valeant сократились настолько, что в правлении были вынуждены заявить о том, что финансовые обязательства компании перед кредиторами в размере $30 млрд могут быть не выполнены.

В компании также объявили, что Пирсон покинет Valeant, как только на его пост найдут достойного кандидата. Сам Пирсон на просьбы Forbes об интервью не ответил.

Во всем случившемся легче всего обвинить Пирсона, жизнь которого, кажется, стремительно рушится, или нежизнеспособную бизнес-модель компании, или ее правление. И все это отчасти будет правдой. Однако главный виновник – и совсем недавно именно поэтому Valeant называли чуть ли не главным примером для всех остальных корпораций – это план вознаграждения топ-менеджеров. Он восхвалялся в течение нескольких лет всеми – начиная от миллиардера Билла Экмана до экспертов Гарвардской школы права. План заключался в следующем: Пирсон и другие топ-менеджеры получили бы сравнительно немного наличными, но вместе с правом на покупку акций компании по оговоренной цене без уплаты налогов. При этом акции могли быть куплены в течение некоторого периода (в случае Пирсона – три года).

В конце концов Пирсон и его команда получили бы щедрое вознаграждение, если бы смогли обеспечить долговременную стоимость ценных бумаг фирмы. В этом случае проблем с обналичиванием акций не предвиделось.

Это был прекрасный план, и Пирсон делал все возможное и невозможное, чтобы прибыль росла. Экман, который инвестировал в компанию $4 млрд, сравнил его с Уорреном Баффеттом. Но все это налагало на Пирсона огромную ответственность. Он должен был обеспечивать рост акций компании во что бы то ни стало. Давление росло, Valeant была на грани взрыва, который и случился, погребя под завалами Пирсона.

Начало

Большую часть своей карьеры Майкл Пирсон работал консультантом, довольно успешным. В течение 23 лет он трудился в McKinsey&Co., где зарекомендовал себя одним из самых талантливых и трудолюбивых и вскоре стал партнером. Он консультировал руководителей фармацевтических компаний, в том числе Уильяма Уэлдона из Johnson&Johnson и Фреда Хассана из William Weldon.

Затем Пирсон начал сотрудничать с калифорнийскими фармацевтическими компаниями, которые возникли в 1960 гг. и специализировались на разработке неврологических препаратов. Valeant в 2008 году начала поиск нового исполнительного директора. И тогда ValueAct Capital – хэдж-фонд в Сан-Франциско под руководством Джефри Уббена и Мэйсона Морфита – нанял Пирсона и придумал план денежного вознаграждения для него.

«Мы думаем, он идеально подходит для того, чтобы руководить бизнесом, который, по сути своей, должен стать инвестором для фармацевтической отрасли», – написали Роберт Голдфарб и Дэвид Поуп в письме инвесторам, объясняя, почему их фонд Sequoia готов к тому, чтобы превратить Valeant в новый Berkshire Hathaway (холдинговая компания Уоррена Баффетта).

На Пирсона возложили выполнение миссии – доказать, что стратегия «покупай и сокращай», которую проповедовали в McKinsey, – не пустой звук. В первый год под управлением Пирсона Valeant показала доход $800 млн, сделала три приобретения, в том числе производителя средств от акне Dow Pharmaceutical Sciences за $285 млн. Затем он увеличил темп: к прошлому году Valeant поглотила 50 компаний.

Стратегия поглощения обогатила кредиторов Valeant и инвесторов, которых компания привлекала тем, что завышала цены на препараты, увольняла сотрудников лабораторий и сокращала их бюджеты для экономии. Кроме того, компания платила налоги в Канаде, намного ниже, чем могла бы платить в США.

Вместо того чтобы изобретать новые лекарства, Пирсон покупал и получал прибыль от проверенных старых препаратов, таких как антидепрессант Велбутрин XL (Wellbutrin XL), израильское незапатентованное средство от болезней сердца Изопреналин (Isuprel), а также лекарство от рака простаты Provenge, создатель которого был объявлен банкротом. Методы Пирсона стали легендой, а законы США не могли остановить его.

Например, Valeant взвинтила цену на лекарство от диабета (Glumetza) на 800% в 2015 году сразу же после его покупки. В 2011 году компания купила крем от трещин и сухости кожи Carac, применяемый также при раке кожи, и цена на него выросла на 1700% за шесть лет. Пирсон отстаивал систему ценообразования, говоря о том, что нуждающиеся в лекарствах получат их, несмотря на стоимость, воспользовавшись программами страховки.

Пирсон проводил крупные сделки с такими компаниями как Medicis (средства против старения), Bausch&Lomb (производитель контактных линз), Salix (препараты для кишечника). Таким образом более 4000 человек, работающих на фармацевтическом производстве этих компаний, подпали под сокращения, так как оказались не нужны Пирсону. В итоге Valeant Пирсона превратилась в компанию, штаб-квартира которой находится в Канаде, а руководство и производство с 18000 рабочими – в Нью-Джерси, компанию, которая тратит 3% дохода на исследования и развитие, при этом не специализируясь на конкретной сфере, но продавая все – от контактных линз до лекарств от рака.

Аналитики Wall Street выпускали оптимистичные отчеты о будущем Valeant, а хедж-фонды несли в компанию свои деньги. Ее акции взлетели на 2450% за 7 лет, а рыночная капитализация в 2015 году достигла $90 млрд. Инвестиционная фирма ValueAct получила доход от капитала на сумму $1,15 млрд и сохранила 4,4% акций в компании.

Все богатели – по крайней мере на бумаге – члены правления, директора, но больше всех Пирсон.

Соглашение Пирсона с Valeant, заключенное в 2008 году, было его шансом стать одним из богатейших руководителей в фармацевтической отрасли в течение трех лет. Однако пока это был мертвый капитал, а выплата вознаграждения была сопряжена с трудностями как для Пирсона – он должен был возвращать 15% годового дохода – так и для компании – выплаты Пирсону утроились бы в случае, если годовой доход Valeant вырос на 45%. В 2011 году контракт был немного изменен, из него исключались все описанное выше.

У Пирсона было достаточно стимулов к дальнейшей работе. Возможно, даже слишком много.

«Они могли бы прикрыться уставным фондом в случае чего, но вопрос все равно шел о больших деньгах, – говорит бывший исполнительный директор Valeant. — Это единственное, что имело значение».

Кадровая политика

Первый звонок прозвенел в сентябре 2009 года, когда Пирсон возвращался из своего офиса в Нью-Джерси к себе домой. Полиция задержала его за превышение скорости, и оказалось, что Пирсон был пьян. Согласно записям полиции, он едва говорил, не мог дотронуться рукой до кончика своего носа и с трудом различал буквы. Пирсон был признан виновным в вождении в нетрезвом виде и на три месяца лишен прав. Этот случай привел к пересудам не только в коридорах Valeant, но и среди спекулянтов на бирже.

Как и многие топ-менеджеры, Пирсон был трудоголиком. Он все время работал, все время был в разъездах. Даже несмотря на то что в Valeant было достаточно руководителей, разделяющих сферы ответственности, Пирсон считал очень важным самому погружаться в детали. Например, он проводил еженедельные изнурительные конференц-коллы с десятком топ-менеджеров структур Valeant, ставил им KPI, при необходимости изменяя их.

Хотя Valeant прежде всего компания по разработке, ученых здесь увольняли десятками, в случае если продукт, над которым они работали, недостаточно хорошо продавался. Как писала the Wall Street Journal, таким сотрудникам просто присылали черные конверты, что означало, что компания больше не нуждается в них.

Текучка кадров стала постоянной проблемой Valeant. Больше половины менеджеров компании покинули ее с 2011 года. Корпоративная культура стала жестче, часы переработки росли. Один из бывших топ-менеджеров рассказал, что Пирсон, и правда, страдал от проблем с алкоголем и со временем приходить на встречи подшофе стало для него привычным делом. Другой видел, что Пирсон был нетрезв при подписании крайне важной для компании сделки. Другие сотрудники Valeant, в том числе и бывшие, с кем удалось поговорить Forbes, рассказали, что пристрастие Пирсона к алкоголю не мешало менеджеру работать. Однако по крайней мере один инвестор компании выразил обеспокоенность членам правления. Официальный комментарий представителей компании выглядел так: «Компания не комментирует вопросы, связанные с деятельностью мистера Пирсона, его семьей или личной жизнью».

Все высшие должности в Valeant занимали друзья Пирсона.

Так, он нанял на должность финансового директора своего бывшего коллегу из McKinsey Роберта Розиелло. Шурин Пирсона стал директором по корпоративному приобретению недвижимости с окладом $299 000 в год. Райан Уэлдон, сын бывшего исполнительного директора Johnson&Johnson Уильяма Уэлдона, которого Пирсон консультировал в McKinsey, также занял высокий пост в компании.

«Майк хотел выиграть любой ценой и окружал себя теми людьми, которые делали то, что говорил им он», – рассказал бывший менеджер Valeant, который покинул компанию из-за разногласий с Пирсоном.

Что же касается членов правления, которые, как и топ-менеджеры, получали щедрые дивиденды от принадлежащих им акций, они не торопились высказывать претензии, даже если они и были, Пирсону, который стал для компании настоящей машиной для увеличения прибыли. К 2015 году в руках восьми членов совета директоров сосредоточились акции на $108 млн. Они нуждались в Пирсоне, поскольку и их состояние было огромным только на бумаге.

Конец

В конечном счете миссия оказалось невыполнимой.

«Их модель держалась на том, чтобы занимать деньги, скупать компании и завышать цены на лекарства, – говорит Эрик Гордон, изучающий фармацевтический бизнес в Бизнес-школе имени Стивена Росса. – Это плохой способ ведения дел, который рано или поздно приведет компанию к краху».

Удача отвернулась от Valeant в сентябре прошлого года, когда компания подверглась критике из-за связанной с ней аптекой Philidor Rx., обвиненной в завышении цен. Philidor отрицала обвинения, но не смогла избежать повестки в суд, что в конечном итоге привело к финансовой проверке Valeant и вопросу о пересмотре ее бизнес-модели.

Пирсон написал письмо членам правления, в котором указывал, что завышение цен на лекарства не было намеренным, а цели повысить собственный доход у него не было, поэтому правительственной комиссии, следящей за ценообразованием, волноваться не о чем. Это убедило инвесторов в том, что Valeant продавала лекарства Philidor по обычной цене, а те, в свою очередь, отвечали за ценообразование. Правление наняло адвокатом бывшего заместителя министра юстиции США. Пирсон работал над сделкой с Walgreens, чтобы заменить Philidor на рынке.

В декабре Valeant объявила, что Пирсон госпитализирован с пневмонией и уходит в вынужденный отпуск. Все эти новости напугали инвесторов. В то же время СМИ сообщали, что Пирсон работает не покладая рук, чтобы закрыть сделку с Walgreens.

Пирсон вернулся на работу спустя два месяца, в конце февраля. Как сообщал Bloomberg, он сказал сотрудникам, что заново учился ходить, и потерял 13 кг. Спустя месяц он был уволен.

Valeant пыталась обвинить в том, что случилось, бывшего финансового директора Говарда Шиллера. В марте, когда было признано, что $58 млн из дохода фирмы приходятся на завышенные Philidor цены и они не должны учитываться в отчете компании, правление выпустило заявление, в котором ясно дало понять, что ответственность за это несет Шиллер. Его обвинили в предоставлении фальшивой информации аудитору компании, фирме PricewaterhouseCoopers. Шиллер, отказавшийся покидать правление, отрицает все обвинения.

Никто из опрошенных Forbes знакомых с ситуацией в Valeant не верит в виновность Шиллера. Однако каждый винит Пирсона.

Поданы коллективные иски, Комиссия по ценным бумагам и биржам США проводит собственное расследование, а специальный комитет Сената грозит начать слушания против Пирсона. А Билл Экман, который сравнивал Пирсона с Баффеттом, был вынужден занять сторону правления Valeant, так как его компания потеряла кучу денег после падения акций. Кроме того, продолжается кампания против завышения цен на лекарства.

Уволенный из построенной им компании Пирсон все еще является ее руководителем и должен выполнить свое главное обязательство – подписать годовой отчет. У Valeant еще осталось несколько ценных активов, таких как Bausch&Lomb, но даже они обременены долгами. Valeant как никогда нуждается в новых приобретениях или новой стратегии. Без этого дальнейшие перспективы компании весьма туманны.