Ирина Сысоенко: Реформа здравоохранения должна проходить под личным контролем Президента Украины

Необходимость в реформе здравоохранения и внедрении страховой медицины в Украине обсуждалась годами. Наличие норм, которые действуют в медицине еще с советских времен, тормозит развитие отрасли в целом и способствует коррупции на местах. Народный депутат от фракции "Самопомощь" и замглавы профильного комитета Верховной Рады Ирина Сысоенко рассказала о том, когда украинские больницы станут автономными и что мешает внедрению страховой медицины в Украине.

– Законопроект об автономизации медучреждений лежит в Верховной Раде с июля 2015 года. Почему он до сих пор не был проголосован?

– Между Минздравом и отдельными депутатами из Комитета здравоохранения велась политическая борьба. Позиция была такая: раз мы хотим убрать Мминистра, то не будем поддерживать его законопроекты и инициативы. Совершенно не принимался во внимание тот факт, насколько они актуальны и что в них написано! К сожалению, очень часто наша медицина становится заложником политики. Именно поэтому вопрос здравоохранения нужно поднимать на более высокий уровень. И было приятно услышать мнение Президента, что медицина – это важная отрасль и реформы все-таки будут. Такая позиция главы государства обнадеживает.

– Когда ждать реформы?

– Вопросы по автономизации больниц уже прошли обсуждения в Комитете. Думаю, что в начале работы 4-й сессии Верховной Рады мы начнем за них голосовать.

– Осенью были столкновения между Минздравом и профильным Комитетом по поводу видения реформы здравоохранения, были некоторые различия в предложенных законопроектах. Достигнуто ли соглашение и в чем разница? До сих пор ли такая напряженная ситуация?

– Министр не приходит на заседания Комитета. Кроме того, он не отчитался о работе министерства за прошлый год. К сожалению, мы не можем добиться присутствия главы Минздрава на заседаниях Комитета. Поэтому очень сложно говорить о какой-то системной работе, которая должна быть между исполнительной и законодательной властью.

– Все-таки, кто тормозит рассмотрение законопроекта?

– Уже никто. Мы подали альтернативный законопроект, подготовленный депутатами нашего профильного Комитета, он поможет ликвидировать этот конфликт между министерством и Комитетом. Ранее Олег Мусий подал альтернативный законопроект, но затем отозвал его. Депутаты Комитета подготовили третью редакцию законопроекта. Соавтором документа являюсь и я. Надеюсь, все политические силы Парламента его поддержат и реформирование системы здравоохранения будет продолжаться.

– Что изменилось в третьей редакции законопроекта по сравнению с предыдущими?

– По сути он на 80% переписан из документа предложенного Министерством здравоохранения. Однако те поправки, которые должны были быть внесены в правительственный проект между первым и вторым чтением, мы с самого начала включили в текст законопроекта. А именно запрет на то, чтобы медучреждения могли быть акционерными обществами (АО) или ООО, поскольку они могут быть только неприбыльными предприятиями. Таким образом исключается приватизация медицинских учреждений. Мы постарались сделать новую редакцию законопроекта более качественной, чтобы меньше его пришлось дорабатывать.

– Это основная правка?

– Да. Еще важно, что счета этих неприбыльных предприятий могут находиться только в государственных банках. Не во всех банках, как это было с самого начала в законе Минздрава, а только в государственных. Таким образом исключаются финансовые риски, например, если банк оказывается на грани банкротства, это не скажется на жизнедеятельности медучреждения и не заблокирует его работу.

– Украина вообще морально готова к страховой медицине?

– Можно с уверенностью сказать, что украинское общество точно готово к активной поддержке вопросов изменения системы здравоохранения. Это факт. По запросам украинцев после коррупции стоит реформирование системы здравоохранения. В своих поездках по регионам я часто провожу встречи с медицинскими работниками. И все они говорят, что перемены необходимы, главное – начать действовать. Ведь за 24 года независимости Украины мы только декларировали реформы, проводили их фрагментарно в регионах на уровне пилотных проектов. Из-за этого сегодня во всех областях страны совершенно разная ситуация со здравоохранением. В одних областях пилотные проекты пошли вперед и получили дополнительно средства от Мирового Банка на проведение реформирования. В Винницкой, Днепропетровской, Донецкой областях и Киеве уже произошла часть тех реформ, которые только начинаются по всей Украине. Выполнено деление на виды медицинской помощи и решены вопросы финансирования – по сути, эти области на 3-4 года обогнали остальные регионы, которые только сейчас начинают проводить аналогичные реформы.

Нужно также отметить, что уже практически все страны постсоветского пространства перешли на страховую медицину. А наша страна пока нет.

– Почему?

– За годы независимости у нас уже 19-й или 20-й Министр здравоохранения. И каждый новый глава Минздрава приходит со своим видением реформы системы. Однако как только изменения начинают происходить по какой-то стратегии, вдруг все меняется! Приходит новый Министр, и процесс запускается заново. Такие важные вопросы, я считаю, должны быть под четким контролем главы государства. 22-го января в Польше проходил съезд трансплантологов, который открывал президент Польши. Вы видели, чтобы президент нашей страны – хоть один! – открывал съезд какой-либо медицинской ассоциации? Например, любая реформа президента США Барака Обамы, как бы мы не говорили о ней (хорошая она или плохая), проходит под вертикалью президента и под его пристальным вниманием, потому что реформа имеет непосредственное отношение к жителям его страны. Поэтому серьезные изменения будут происходить только тогда, когда медицинская реформа станет действительно приоритетным вопросом для первых лиц государства.

О культуре семейных врачей

– Что предусматривает децентрализация в части медицинской реформы?

– Децентрализация позволит отдать больше полномочий на места. В этом году медицинская субвенция отдана напрямую местным бюджетам и там заложены деньги на формирование первичной медицинской помощи. Основная нагрузка сегодня упадет на семейных врачей, на амбулатории семейной медицины. Семейный врач на ранней стадии должен будет продиагностировать любое заболевание, купировать его в зародыше, не дожидаясь, когда потребуется высокоспециализированная медицинская помощь с оперативным вмешательством на уровне областной больницы. Амбулатории семейной медицины могут быть как подразделениями центров первичной медико-санитарной помощи, так и подразделениями поликлиники, больницы. Власти на местах будут определять, сколько нужно амбулаторий для того, чтобы обеспечить каждого жителя надлежащей медицинской помощью. Грамотно выстроенная первичка также позволит наладить работу по профилактике заболеваний. Соответственно, комплектация амбулаторий семейной медицины очень важна, потому что семейный врач работает напрямую с пациентом.

– Вы заговорили о семейных врачах. Но ведь у нас в Украине нет культуры семейных врачей. Приживется ли это новшество?

– У нас пока не создана эта культура, потому что медицина не сформировала у пациента желание чаще обращаться к врачу. Что происходит сегодня? Население занимается самолечением, в частности, из-за большого потока рекламы препаратов. Многие считают, что спуститься на первый этаж своего дома, зайти в аптеку, обратиться к фармацевту – шаг в сторону выздоровления. Но это не всегда правильно. Яркий тому пример нынешняя ситуация по гриппу, когда больные обращались за медицинской помощью на 5-6 день, занимаясь самолечением, и, к сожалению, уже было поздно что-либо сделать. Таким образом, смертельные случаи стали как раз результатом самолечения и позднего обращения к врачу.

Также очень важно, чтобы врач сам был заинтересован в том, чтобы к нему приходили пациенты. Для этого необходимо создавать нормальные финансовые условия, чтобы медработники шли на работу и не переживали, чем кормить семью. Соответственно, они с другим настроением будут встречать пациента, без недовольства жизнью или равнодушием. Поэтому, в первую очередь, нужно создать предпосылки для создания комфортных условий. Далее, необходимо понять, что в основе медицины и работе врача – пациент. Не что-то другое, а именно, пациент и его здоровье. И когда реализуется принцип "деньги идут за пациентом", каждый врач будет понимать, что он зарабатывает ровно столько, сколько он обслужил людей. То есть он напрямую финансово будет заинтересован в том, чтобы у него было много пациентов. Однако задача для государства – не создать условия для того, чтобы врач хотел, чтобы у него было много больных, которых он постоянно будет лечить, нет. На Западе оплата медицинских работников сформирована таким образом, что им платят тем больше денег, чем больше людей НЕ обращается за медицинской помощью, потому что они здоровы.

– Не обращается повторно, вы имеете в виду?

Да, в том числе повторно. То есть, чем лучше здоровье людей конкретного района, за который отвечает врач, тем он имеет больше денег, потому что зарабатывает от того, что к нему не обращаются. Если человеку не нужна медицинская помощь, значит, он здоров. А если он здоров, значит, этот семейный врач вовремя сделал профилактику, своевременно обратил внимание на какие-то первичные симптомы болезни пациента и предпринял все медицинские меры для того, чтобы не допустить развития заболевания.

– Вы же говорите, что врачи будут получать тем больше денег, чем больше они будут обслуживать пациентов. Сейчас получается обратная ситуация. Это дальняя перспектива?

– Пока что это только наша мечта. Сейчас наша задача – заинтересовывать врача в том, чтобы медицинская помощь для людей была доступной и качественной. Пришел пациент за медпомощью – государство заплатило за оказанную услугу. Пациент не пришел – денег нет. Важно сформировать у врачей заинтересованность в том, чтобы население было здоровым. Но нам до этого еще очень далеко.

О противостоянии количества пациентов и качества услуг

– Основа реформы – принцип "деньги идут за пациентом", согласно которому врачи должны обслуживать как можно больше пациентов. Не повредит ли гонка за количеством качеству медицинских услуг?

– Человек будет приходить и получать медицинскую помощь, если у него будет потребность получить ее повторно там же, на уровне первичной медицинской помощи. Здоровые люди вряд ли будут обращаться за помощью к врачу или в амбулаторию семейной медицины, или за специализированной медицинской помощью. Сейчас у нас медицина просто не доступна большому количеству населения – особенно в сельской местности, где люди не редко обращаются к врачу уже на последних стадиях заболевания. Поэтому у нас в Украине такая высокая смертность от сердечно-сосудистых заболеваний. Люди предпочитают терпеть, пить обезболивающие и продолжают жить с болезнью, обращаясь уже на последней стадии, когда требуется оперативное вмешательство. Тогда работа первички сразу же переходит на работу высокоспециализированной медицинской помощи. Но в этом случае для государства намного дороже платить за пациента, которому нужна операция, чем вовремя предупредить болезнь и провести профилактические мероприятия.

– Кажется, у нас в ментальности заложено недоверие к отечественной медицине.

– Потому что не созданы условия, потому что мы в отечественную медицину заходим как в памятник Советского Союза. Мы просто боимся туда идти. Мы лучше со своей болезнью останемся наедине дома или спустимся в аптеку на первый этаж и купим какую-то пилюлю, которую мы по телевизору увидели. Нам психологически комфортнее это делать, чем переступать порог больниц, в которых все настолько жутко, и видеть эти разрушенные грибком стены, ужасные матрацы и панцирные кровати. Многие думают: что угодно, только не туда. Но если будут созданы другие условия, если амбулатории семейной медицины будут иметь комфортную атмосферу, если врачи будут принимать с доброжелательной улыбкой и действительно заботиться о здоровье людей, я уверена – отношение пациентов изменится. И оно будет стимулировать лишний раз зайти к своему участковому семейному врачу или завести к нему ребенка.

– Но ведь автономизация больниц и децентрализация предусматривает сокращение общего количества больниц. Не получится ли так, что в сельских местностях в областях будет одна больница на несколько десятков километров? И как тогда быть, если она не будет в зоне досягаемости?

– Децентрализация подразумевает предоставление больше полномочий местным властям. То есть задача государства выделить максимальное количество средств для регионов. А дальше местная власть должна решать, сколько больниц иметь на содержании. Потому что сейчас медицинские услуги дублируются на уровне первички и вторички. Вторичная медицинская помощь занимается, по сути, теми же функциями, которые осуществляет первичная медицинская помощь. В учреждения первичной медицинской помощи обращаются к узкопрофильным специалистам, которых или нет, или к ним сумасшедшие очереди. Подобная фрагментарность наблюдается и на уровне бюджетов. Потому что уже в этом году высокоспециализированная, специализированная медицинская помощь финансируется из областного бюджета, первичная медицинская помощь – из местного бюджета. Поскольку так более эффективно делать закупку медицинских услуг. Но этот хаос на самом деле приводит к тому, что нет в первую очередь доступности медпомощи для пациентов и нет ее эффективности.

– А доступность и эффективность появится с тем, что местные власти будут решать всё сами? Больше полномочий – больше возможностей для коррупции, это же все человеческий фактор.

– Но мы же с вами выбрали на местных выборах людей, которым можем доверять. К власти пришли депутаты местных советов, которые будут непосредственно влиять на формирование медицинской программы, смогут контролировать работу горздравов, если они есть, а если нет, то назначать главврачей и отслеживать по обращениям населения работу тех или иных медучреждений. В любом случае мы должны работать в этом направлении. Потому что я не думаю, что Министерство здравоохранения в Киеве хорошо понимает потребность того или иного района, который, например, находится во Львовской области.

– Но все равно должен быть надзор общественности?

– Да. И конечно же, важно, чтобы был эффективный менеджмент на местах. Безусловно, местные власти получили средства и полномочия, но при этом мы должны четко понимать, насколько они могут этим всем распорядиться в интересах людей. Они, может быть, и хотят, но не всегда еще могут. Поэтому важно сегодня, чтобы политические силы брали на себя ответственность в обучении управленцев на местах, чтобы те же главврачи получали новые знания и умения, чтобы они мыслили уже в формате конкуренции, конкурентной среды. Сегодня те главврачи, которым уже за шестьдесят, 40 лет своей последней рабочей деятельности находятся на одном и том же месте. Вряд ли им хочется сейчас подниматься и начинать активно думать о том, что нужно делать ремонт в больнице, создавать условия для врачей. Поэтому реформами будут заниматься новые люди, с современным взглядом на медицину, хорошие менеджеры, разбирающиеся в номенклатуре.

– А как таких людей мотивировать?

– Сегодня важно приводить к власти новых управленцев, новых менеджеров больниц. Поэтому мы должны убирать вопрос бессрочности назначения главврачей. Они должны назначаться на определенный период времени. И обязательно на конкурсной основе.

О коррупции

– В центре Киева огромные старинные красивые здания заняты больницами. Они вполне могли бы стать хорошими прибыльными гостиницами или ресторанами. Есть информация, что в определенных политических кругах уже распределили эти помещения между собой. Как Вы можете это прокомментировать?

– В законопроекте об автономизации идет четкий запрет на использование помещений больниц, поликлиник на иные цели, кроме медицинской деятельности.

– Если сократится количество больниц, что произойдет помещениями, в которых они находились?

– Я думаю, это вопрос к органам местного самоуправления, у которых они находятся на балансе. Если есть четкое понимание того, что там может осуществляется только медицинская деятельность, то я думаю, что органы местной власти как грамотные управленцы должны принимать решение по максимально эффективному их использованию. Мы поэтому и говорим про децентрализацию. Тогда не зачем будет говорить, кому что делать и что как использовать?

– А что может появиться на месте расформированных больниц?

– Можно объединять разрозненные больницы в одну и делать ее многофункциональной, потому что намного легче будет деньги бюджета двух больниц оптимизировать за счет работы одной. Платить за отопление одной больницы, но сюда завезти из другой больницы лучшее медицинское оборудование, перевести лучший медицинский персонал. Таким образом, сделать ее более сильной, более финансово состоятельной, улучшить качество медицинской помощи. А деньги из второй больницы потратить на закупку медицинского оборудования и лекарств.

О гриппе и механизме госзакупок лекарств

– Кто виноват в том, что сейчас сложилась такая ситуация с гриппом? Министерство отрицает наличие эпидемии, но во многих областях эпидпорог превышен…

– Это первый год после 2009 года, когда в Украине появилась эпидемия гриппа. Ни в 2015 году, не в 2014, ни в 2013, ни в 2012 эпидемии не было. Хотя гриппом люди болели каждый год.

– Почему?

– Мне кажется, Министерство здравоохранения уже не только не контролирует ситуацию в регионах, в ведомстве иногда не знают, что происходит в их собственных кабинетах. И это подтверждают данные по смертности, цифры по заболеваемости. Ведь когда я сейчас общаюсь с руководителями облздравов, непосредственно с врачами, с главврачами в больницах, я понимаю, что действительно Министерство здравоохранения ситуацией вообще не владеет. Чиновники превратились в статистов.

– Как обстоят дела с вакцинацией, с обеспечением лекарствами больниц и аптек?

– В 2015 году приняли новый закон, согласно которому, деньги из бюджета на закупки по государственным программам передаются международным организациям, которые будут производить закупки лекарственных препаратов и осуществлять поставки их в Украину. Это позволит решить вопрос коррупционной составляющей внутри страны. Каждый год в Минздраве меняются министры, потому что все они попадают ту или иную некрасивую ситуацию с закупками. Закон принят до 2019 года. Однако в то же время мы должны понимать, что остается каких-то три года, и времени на его внедрение не так и много. Весь 2015 год происходил активный переход на новый механизм. Потому что передать деньги бюджета в международные организации, заключить контракты, провести серьезную подготовку всего процесса – на все требуется время и силы. Поэтому Министерство здравоохранения только в этом году активно приступило ко всем процедурам реализации закона. Я очень рассчитываю, что в 2016 году появятся в Украине вакцины, препараты – и мы с вами увидим, как заработал новый процесс. В то же время Украина – не дикая Африка, и мы не можем постоянно платить комиссионные за закупку необходимых лекарственных средств. Услуги международных организаций обходятся казне 5% от всех закупок. Такими международными организациями могут выступать Программа развития ООН (ПРООН), ЮНИСЕФ и ряд других. Если учесть, что у нас на коррупцию уходило 30-40%, то, конечно же, страна от этого выиграла. Но если речь идет все-таки о будущем страны, то мы должны в перспективе сформировать внутри государства новый механизм, по которому будут закупаться препараты самостоятельно.

– У вас есть видение этого механизма?

– Да. Я считаю, что вообще вопрос закупок мы должны забрать от Министерства здравоохранения, чтобы оно наконец-то занималось вопросами лечебной медицинской части: принятием медицинских протоколов лечения, осуществлением надлежащего контроля за тем, что происходит в регионах. Почему в Министерстве здравоохранения были "сладкие" должности, почему все так туда стремились, почему криминальные структуры слетались к ним как пчелы на мед. Почему? Потому что там деньги. И эти государственные средства нужно просто забрать. И дальше нам нужно построить четкий механизм прозрачных электронных закупок.

Важно максимально передать закупки на места, в регионы. Потому что у Харьковской области совершенно иные потребности, чем у Одесской области. Мы же говорим про децентрализацию. Поэтому я считаю, что формировать потребность в лекарствах регионы должны самостоятельно. Возможно, должно быть закупочное агентство, которое на понятных условиях будет производить все закупки. Важно это сделать максимально прозрачно и открыто, чтобы можно было зайти в базу данных и увидеть, сколько закупили препаратов, у кого, за сколько и для кого. И чтобы пациент, когда ему в больнице говорят, что лекарства нет, мог в любой момент зайти на сайт и увидеть, сколько то или другое медучреждение получило нужного препарата и понять, действительно ли его нет. Потому что сейчас мы не знаем ничего. Соответственно, важно, чтобы потребность формировали сами регионы, сами процедуры закупок упростить, сделать их публичными, открытыми, в электронной форме.

Таким образом, мы поборем коррупцию в системе. Ведь лишив Минздрав функции закупок, позволим ему заниматься лечением, профилактикой заболеваемости, дадим возможность больше думать о здоровье наших людей. И соответственно, отпадает нужда в услугах третьих лиц, которым нужно платить за них деньги. Лучше эти средства эффективно использовать на сами лекарства. Впрочем это вопрос будущего. На данном этапе мы должны понять ту концепцию, в направлении которой необходимо двигаться, потому что 2019 год наступит очень быстро. Пока что важно, дай Бог, чтобы заработали международные закупки, поскольку очень важно поддержать страну таким механизмом. Это вынужденная мера, но нам нужно сформировать совершенно новый процесс, который заработает после 2019 года.