Чудодейственное лекарство: как Роберт Дагган стал миллиардером

Мэтью Херпер, FORBES

Роберт Дагган проводил отпуск в Тампе, штат Флорида. Все как всегда: посещение центра сайентологии (он главный финансовый спонсор организации) и свидание с одной из известнейших супермоделей. Отпуск прерывал звонок члена совета директоров биотехнологической компании Pharmacyclics, инвестором которой был Дагган: весь состав совета подал в отставку, чтобы уступить места новым директорам из списка, предложенного Дагганом. Дагган на тот момент владел производителем кондитерских изделий, инвестировал в Ethernet и роботизированную хирургию, но ничего не смыслил в том, как управлять биотехнологической компанией. Тем не менее он принял вызов. Это было в 2008 году. Прошло шесть лет — и Дагган невероятным образом стал миллиардером. Акции компании с тех пор подорожали в 40 раз, доля Даггана выросла в цене до $1,4 млрд.

Личный вызов

В Pharmacyclics он начал инвестировать, поддавшись эмоциям. Дагган говорит, что после смерти сына от рака мозга он «больше знал о злокачественных опухолях, чем среднестатистический прохожий, поскольку приходилось искать средства, которые бы улучшали его состояние». Однако Xcytrin, лекарство от рака мозга, не обещало быстрых прибылей. Несмотря на это, Дагган поддержал на плаву производящую его компанию Pharmacyclics, покупая акции, которые никто не хотел покупать, вложил в нее $50 млн собственных средств и в конце концов привел к процветанию.

Когда Дагган только начал скупать акции Pharmacyclics, он хотел поддержать Xcytrin, а не похоронить его.

Его цель в 2008 году, как он сам говорит, состояла в том, чтобы, «используя все доступные средства, поддержать Pharmacyclics и заставить ее добиться новых успехов». Тогда гендиректор и основатель Pharmacyclics Ричард Миллер использовал тактику давления на регулятора FDA, чтобы заставить ее дать одобрение на Xcytrin. Этот неудачный шаг стал причиной падения стоимости акций.

Дагган любит говорить о «гармонии тела» (согласно этой концепции, надо заставить организм самостоятельно справляться с недугом) и о «дружественной человеку» медицине — эта идея лежала в основе его компании Computer Motion, которая занималась роботизированной хирургией и которую он продал в 2003 году за $68 млн. Согласно этой концепции, лечение должно быть более безопасным за счет, например, использования роботов при операциях на сердце.

Блестящая прорывная идея. Но разве может менеджер без всякого опыта в разработке и продвижении лекарств создать успешную фармацевтическую компанию? На первом этапе может повезти, но дальнейшие шаги в бизнесе биотехнологий даются тяжело: 56% компаний, получивших одобрение своего лекарства FDA (Федеральной службой по контролю за лекарствами и пищевыми продуктами США) в период с 1950 по 2011 год, сумели сделать это лишь один раз. Достижения Даггана на ниве разработки новых препаратов пока выглядят неубедительно.

Встав у руля компании, он сразу же создал комиссию из девяти человек, которая должна была помочь ему выработать стратегию продвижения Xcytrin. Члены комиссии единогласно проголосовали за то, что этот препарат не имеет никаких шансов. Однако Дагган продолжал считать, что Xcytrin можно было бы успешно продвигать, если бы Миллер с самого начала все делал правильно. Впрочем, это уже не имеет значения.

Лекарство для котировок

Миллер давно присматривался к препарату Imbruvica. Права на этот препарат он выкупил в 2006 году у Celera Genomics, компании, прославившейся тем, что она одной из первых занялась расшифровкой генома человека. Непосредственно за Imbruvica компания Pharmacyclics заплатила всего $6,6 млн. Миллер нанял специалистов из Celera, которые хорошо знали этот препарат, и, по его словам, сам разрабатывал схему клинических испытаний.

«Я действительно считаю, что этот препарат может быть бестселлером в онкологии», — говорит он.

Когда Дагган предложил новый список совета директоров, прежние директора, понимая, что предстоит борьба, которую они вряд ли выиграют, сами подали в отставку. Один член совета начал было разговор о примирении, но Миллер отказался от компромиссов, и Дагган отказался от сотрудничества. Обида осталась у обоих.

В декабре 2010 года на конференции по раку крови были оглашены данные клинических испытаний, подтвердивших эффективность Imbruvica. Даггану повезло. Препарат оказался эффективен в лечении хронических лимфолейкозов — он способен уменьшить размер опухоли на 58% у пациентов, которым не помогли все другие лекарства. Он с успехом применяется и в лечении другого редкого заболевания — лимфомы из клеток мантийной зоны. В 2011 году компания Johnson & Johnson подписала договор об инвестировании $975 млн в развитие и продвижение этого лекарства, опередив других фармацевтических гигантов. Акции Pharmacyclics взлетели.

Но усилия Даггана по созданию успешной медицинской компании наткнулись на препятствия. Например, он нанял ветерана отрасли Лори Канкель, которая должна была возглавить направление разработки новых препаратов.

Он называл ее гением, но она уволилась через 19 месяцев со словами, что выполнила свою задачу, добившись одобрения Imbruvica.

А теперь Уолл-стрит разочаровалась в Pharmacyclics, и акции с начала года упали к апрелю на 12%. Они уже отстают от индекса биотехнологических компаний iShares Nasdaq Biotechnology Index, который с начала года снизился на 2%. Джоффри Порджес, аналитик исследовательской компании Sanford C. Bernstein, имеющий хороший опыт работы с акциями биотехнологических компаний, предостерегает инвесторов: еще одно лекарство от лимфомы производства фирмы Gilead очень похоже на Imbruvica. Жаклин Барьенто, профессор Еврейского медицинского центра North Shore-Long Island, работавшая на клинических испытаниях обоих препаратов, полагает, что у них одинаковая эффективность, хотя таблетки от Gilead чаще вызывают диарею.

Но Дагган по-прежнему рассказывает о планах создать на основе Imbruvica новую успешную фармацевтическую компанию. Штат Pharmacyclics уже увеличился до 500 человек, и Дагган уверяет, что у фирмы есть и другие многообещающие разработки.

«Сейчас самое время для этого бизнеса, — говорит он. — Вы создаете компанию, и у вас есть ресурсы и механизм развития, потому что есть стратегия, лидер, эффективное управление».

Покинувшая Pharmacyclics Лори Канкель тем не менее верит в Даггана.

«Он поднял компанию на новый уровень», — говорит она, добавляя, что «Боб — умелый коммерсант», а Imbruvica все же революционный препарат. У него есть потенциал блокбастера — если он, обойдя все препоны FDA и продлевая жизнь пациентам, сумеет увеличить свою рыночную долю. Но все эти задачи требуют времени, трудовых затрат и чего-то большего, чем просто удача. Вот в чем загвоздка с фармацевтическим бизнесом: быстрый успех, как правило, лишь начало дела.