Будет ли катастрофа в здравоохранении из-за остановки проектов USAID?

Кто больше всего пострадает?

USAID остановила программы помощи другим странам пока на время аудита, однако дальнейшие перспективы возобновления ее инвестиций пока не вызывают особого оптимизма. Что теряет Украина в такой чувствительной сфере, как здравоохранение?

Да, стоит заметить, что отечественная отрасль здравоохранения получила от финансирования USAID много помощи, за счет чего многие вопросы компенсировались при отсутствии государственных или коммунальных расходов на эти направления. Особенно это было необходимо в период до 2014-2015 годов, когда имело место нерациональное использование средств, в том числе и на закупки в здравоохранении. Все видели, что больницы нуждались в реальной непосредственной поддержке, чтобы оказывать медицинскую помощь пациентам, в частности, оборудованием – в некоторых медучреждениях оно «работало», наверное, с 50-60-х годов прошлого века. Поэтому действительно средства, которые тратились на материальную помощь нашим УЗ при поддержке международных проектов, были существенными. Во время войны такая поддержка вообще потребовалась в больших масштабах, в частности, для восстановления больниц, релокации предприятий, например, фармкомпаний, что также непосредственно касается функционирования системы здравоохранения. Поддержка громад USAID в этом плане также показательна, потому что каждая из них является владельцем определенных УЗ на их территории и они заинтересованы, чтобы те работали должным образом, работники были обеспечены работой, а население — медицинской помощью. Поэтому громады должны иметь достаточный ресурс, чтобы отремонтировать свою больницу или что-то дополнительно закупить для нее, выплатить надбавки медицинским работникам и т.д.

То есть надо понимать, что любая помощь, любые средства, которые входят в Украину, в краткосрочной или долгосрочной перспективе влияют на возможности системы здравоохранения. Тем более, что закупки того же медоборудования за грантовые средства происходили иногда гораздо быстрее и дешевле, чем это делалось по привычным процедурам. Еще один плюс поддержки международных партнеров – все проверялось: куда ушли деньги, где оборудование, которое должны были закупить, используется ли оно и т.д. То есть не было таких случаев, как в свое время в Украине случалось с закупками оборудования за государственные или коммунальные средства, когда, например, ангиографы годами стояли и не были запущены в работу.

Поэтому мы должны быть благодарны за историю сотрудничества с USAID. И я надеюсь, что в дальнейшем, учитывая ситуацию в Украине, связанную с войной, такая помощь продолжится. По крайней мере, надеюсь, что через некоторое время после аудита направления упомянутого финансирования возобновятся в той или иной форме. Больше всего сомнений вызывает продление другой составляющей помощи USAID, а именно финансирование учебных проектов, поддержки информационных компаний и т.д.

Вопрос относительно их целесообразности или перспектив восстановления?

И то, и другое. Потому что если речь идет об обучении персонала по работе с новым медоборудованием, то это одна история, это важно. Мы из бюджета годами тратим средства на деятельность государственных учреждений, институтов, образовательных учреждений, которые должны, скажем, проводить исследования, тренинги, учебные мероприятия, информационные кампании (и таких институтов у нас много), а при этом происходит дублирование их финансирования за счет различных международных проектов. Захочет ли продолжать финансирование USAID такие мероприятия? То есть параллельно выполнялись те же задачи, но разными специалистами. В то же время не было усиления способности государственных институтов, которые в уже существуют и должны выполнять уставные задачи. То есть в обход этих структур фактически очень много услуг оплачивалось за средства, которые поступали от упомянутых проектов. Я считаю, что у аудиторов USAID будет больше вопросов именно к целесообразности финансирования таких нематериальных услуг. Потому что кто читал отчеты или аналитику, видели, что происходило дублирование – того, что наработали, например, наши институты и того, что делалось за средства тех же проектов, часто в каждом госучреждении были свои амбасадоры определенного проекта.

Негативное восприятие такого вида деятельности при поддержке грантов часто возникает и в нашем обществе, мол, куда тратятся средства.

Одним из важных аспектов этих проектов является то, что они преимущественно реализовались общественными организациями (даже обучающие мероприятия) – их выбирали как платформу, через которую было проще всего оплачивать ту или иную работу. Но далеко не все эти организации по своей сути действительно являются общественными. И сегодня это очень негативный для украинского общества факт, который бросает тень на выполняемые такими организациями проекты. Потому что, если проанализировать таких грантополучателей, работают ли они как общественные организации? Они могут хорошо выполнять проекты, делать отличные отчеты, но это не работает и не усиливает гражданское общество. И это ключевая вещь, на которую нам тоже следует обратить внимание.

Возвращаясь к помощи больницам, не окажутся ли они теперь наедине с многочисленными проблемами, которые раньше могли закрыть грантовой поддержкой?

В психологии есть такой термин – синдром обученной беспомощности, негативно влияющий на психологическое становление и стабильность человека. То же можно сказать и о наших учреждениях здравоохранения, когда разного рода поддержка (без приложения собственных усилий) приводит к управленческому бездействию, а в конечном счете и к неспособности решать текущие проблемы. Как пример – большинство больниц сегодня принадлежит громадам, однако они вместо искать пути дополнительного поступления средств предпочитают подождать какого-нибудь гранта или программы поддержки и не стремятся налаживать эффективную работу медучреждения. Хотя в других сферах их предприятия успешно это делают, потому что там им надеяться не на кого. А тут им приостановили один грант – они ждут другого вместо того, чтобы разрабатывать план развития УЗ, надеясь на собственные силы. Поэтому прекращение международной поддержки заставит их наконец-то подумать о собственных ресурсах и спланировать шаги в дальнейшем – например, поиск инвесторов, донатов и т.д. Кстати, многие американские и европейские больницы собирают собственные фонды на развитие и поддержку своего учреждения. Украинское общество тоже научилось донатить на ВСУ, почему бы после войны не распространить эту практику на учреждения здравоохранения. Да и вообще опыт уже научил: нельзя надеяться на один источник доходов, например, НСЗУ, нужно сразу искать несколько ресурсов. Это вообще правило любого предприятия – иметь несколько источников доходов. Там, где научились это делать, не испытывают острых проблем с выплатой зарплат, оказанием медпомощи и т.д.

Поэтому пауза с грантовым финансированием будет хорошим уроком для многих и поводом подумать, что делаем не так и что должны делать.

Основные уроки на будущее

Какие выводы следует сделать?

Первый: если есть активная общественная организация, и она объединяет людей по общим интересам, то на ее деятельность не должно влиять наличие гранта или его отсутствие. Второй: дееспособные учреждения – это те, кто не зависит от вспомогательных проектов, а находят собственные каналы получения средств. Третий: для образовательных целей, исследований, конференций гранты очень часто просто короткая цепочка поиска экспертов, но всегда можно обойтись без посредников. Нужно наращивать собственную способность в этом плане, потому что один или два гранта не сделают погоду и не научат делать эту работу системно.

Также у нас достаточно специалистов, которых можно привлекать и не тратить гранты на их работу. Например, по заказу Министерства здравоохранения за средства, израсходованные из бюджета на функционирование действующих институтов и т.п., можно реализовать значительный ряд проектов.

Так же и в отношении информационных кампаний, например, на промоакции в сфере общественного здоровья. Неужели сегодня вообще нет на это ресурсов ни внутри социальной рекламы, ни внутри украинских медиа? На самом же деле информационно-просветительские компании, относящиеся к профилактике заболеваний, являются зоной ответственности центров контроля и профилактики болезней. Это разветвленная сеть, имеющая соответствующие средства, в каждом регионе есть ее кадры, получающие зарплату. И они могут взять на себя эту работу. Я считаю что после мониторинга имеющихся ресурсов и перераспределения задач, мы не ощутим недостаток финансирования на такие кампании.

То есть, как в каждом переломном моменте жизни – можно и нужно все переоценить, взвесить и принять новое решение.

Кстати, о кадрах. В проектах USAID работало немало хорошо подготовленных специалистов, вряд ли они пойдут работать в государственные структуры, а их опыта будет не хватать.

Да, это важный вопрос: они могут выехать за границу, чтобы там найти себе работу, или же государство их все-таки должно удержать. К примеру, пригласив работать на условиях аутсорса. Это обычная практика для многих стран. И это только вопрос правильных управленческих решений правительства, и не только в здравоохранении.

Есть обеспокоенность, что проблемы с USAID могут негативно повлиять на своевременную поставку вакцин, определенной категории лекарств. Ведь известный проект «Безопасные, доступные и эффективные лекарства для украинцев» (SAFEMed) поддерживал это направление.

Да, это действительно важный и весомый проект, в его рамках было очень многое сделано. Но я надеюсь, что после аудита он останется или найдет дополнительные источники финансирования.

Если же мы говорим в целом об обеспечении доступности лекарств для населения, то, во-первых, на закупку лекарств на 2025 год в госбюджете выделено достаточно средств. Во-вторых, существует практика экономии при закупках со стороны ГП «МЗУ», поэтому этот вопрос, надеюсь, государство сможет закрывать самостоятельно. В Украине несколько источников покрытия расходов на закупку лекарства, поэтому кризиса не должно быть. Главное – четко понимать среднесрочную и долгосрочную перспективы и учитывать возможные вызовы. К примеру, одним из таких вызовов была пандемия, вторым – война. И мне кажется, что мы необходимые выводы уже сделали. Наконец, решение о реформировании фармотрасли принимает парламент, а не проект или его эксперты.

Медицинские реформы не остановить?

Еще одно опасение – по поводу медицинских реформ, ведь много средств международных проектов уходило именно на их развертывание.

Да, много реформ в системе здравоохранения в Украине реализовалось при поддержке международных организаций, в том числе и USAID.

Но говорить о том, что медицинские реформы проведены исключительно при поддержке международных проектов и мы сами ничего не делали, это неправильно. Просто такое впечатление возникает еще и потому, что их деятельность была более освещена медийно за их средства. И если бы такой посторонней помощи не было, все процессы все равно бы реализовались, единственное, что изменения наступали бы медленнее.

А что касается следующих реформ, то сегодня большинство из них сосредоточено на фармацевтическом секторе: это и о качестве ЛС, и о контроле рынка, и о ценообразовании, то есть заявлено очень много. Этих изменений общество ждало уже много лет, было много попыток их реализовать, поэтому давно определены и стратегические задачи, и план работы в этом направлении, но сейчас они будут реализоваться возможно другими специалистами, ресурсами, однако мы увидим хорошие результаты для украинцев. Здесь навести порядок крайне необходимо. И по качеству лекарств, и по регулированию рынка, и по надлежащей фармопике пациентов, которая им нужна не меньше, чем качественная медицинская помощь.

То есть из всего можно сделать вывод, что катастрофы в здравоохранении не произойдет и пациенты не пострадают?

Да, тем более, что правительством принята Стратегия развития здравоохранения 2030, ее можно определенным образом откорректировать с учетом потери частичной поддержки, чтобы быть более самостоятельными и меньше зависеть от тех или иных проектов.

Также мы имеем примеры успешных громад, которым могут следовать другие. Очень многое можно сделать в сфере общественного здоровья и профилактики без значительных финансовых вливаний. Убеждена, что найдутся и эксперты, которые усилят наши институты не в рамках грантовых программ, а исходя из собственных ценностей и сознательной гражданской позиции.

Вообще децентрализация как раз и гарантирует защищенность от катастроф, потому что единая вертикаль могла бы потерять свою устойчивость без «опоры со стороны».

Да, возможно, некоторым больницам придется на время отложить уже запланированный ремонт или установку оборудования. И это станет вызовом для их руководства – искать другие источники получения средств. Однако это тоже не масштабное явление, поскольку фактически базовая медицинская помощь оплачивается из бюджета и этот процесс уже четко отлажен. Международные же проекты материально помогали УЗ быстрее добиваться желаемых результатов. Например, когда закупали генераторы для бесперебойной поставки электроэнергии и т.п. Это было хорошо, но катастрофы в медицинской отрасли не будет. Ключевая задача государства – обеспечение доступа к медицинской помощи будет выполнена. Сегодня это возможно благодаря действующим механизмам оплаты предоставленных УЗ медуслуг, централизованные закупки лекарств и значительной части дорогостоящего оборудования.

Проблемы возможны только на определенных направлениях, практически отданных в руки международных проектов, например, связанных с борьбой со СПИДом и т.д. И государству теперь нужно будет включиться в реализацию таких направлений, пересмотреть функционал, «подхватить» волну информационных кампаний, решение других вопросов, возможно, изменить схему коммуникаций с теми ОО, которые занимались этими вопросами. Даже если после аудита проекты не продолжат финансирование, определенные задачи уже сформулированы и определены для существующих институций.

Больше всего пострадают экспертные организации, которые оказывали нематериальную помощь (консультации), но на самом деле у нас достаточно институций, которые должны эту работу выполнять, и учебную, и экспертную, и аналитическую. Государство должно правильно поставить перед ними задачи. Тогда не нужно будет выжидать, возобновят финансирование проектов USAID или нет.