В фармацевтическом секторе в этом году было объявлено о слияниях и поглощениях общей стоимостью $368,6 млрд, подсчитала Thomson Reuters. Это абсолютный рекорд с 1980 г., когда компания начала вести подобную статистику.
Алексей Невельский, Vedomosti.ru
Такая активность в фармацевтическом секторе объясняется тем, что компании в последние годы полностью рассчитались по кредитам, взятым в начале прошлого десятилетия на крупные сделки, отмечает The Wall Street Journal (WSJ). Так, в 2000 г. в результате объединения Glaxo Wellcome и SmithKline Beecham появилась одна из крупнейших фармацевтических компаний в мире — британская GlaxoSmithKline (GSK). Фармацевтические компании генерируют большой денежный поток, поэтому располагают средствами для заключения сделок. Кроме того, серьезную конкуренцию компаниям навязывают производители дженериков — дешевых версий известных лекарств. Чтобы выдержать ценовую конкуренцию с ними, многим компаниям из США и Европы, выпускающим дорогие препараты по рецептам, пришлось сократить расходы, в том числе на исследования и разработки, а также задуматься об объединении с конкурентами. К тому же некоторые компании в отрасли считали, что не могут развиваться органически и легче приобрести другую компанию, чтобы сэкономить на издержках и сформировать линейку препаратов, рассказал гендиректор AstraZeneca Паскаль Сорио.
Апрель этого года стал самым урожайным на слияния и поглощения в фармацевтическом секторе. Швейцарская Novartis и GSK договорились об обмене активами и создании совместного предприятия, производитель «Ботокса» Allergan стал мишенью канадской Valeant Pharmaceuticals и инвестора-активиста Уильяма Экмана, американская Pfizer возобновила попытки приобрести британско-шведскую AstraZeneca.
Ставка на главное
Ряд сделок между Novartis, GSK, а также Eli Lilly может серьезно изменить ландшафт мировой фармацевтической отрасли, отмечает WSJ. Если раньше десятилетиями компании стремились диверсифицировать бизнес, то теперь они меняют курс, предпочитая сосредоточиться на том, что у них получается лучше всего.
GSK в апреле согласилась за $14,5 млрд продать Novartis высокодоходное подразделение лекарств против рака. При этом размер сделки может увеличиться до $16 млрд, если подразделению удастся достичь определенных целей. Этой сделкой GSK фактически признает, что ее онкологическому бизнесу, где конкуренция одна из самых высоких в фармацевтике, не хватает масштаба, отмечает Financial Times (FT). В то же время после завершения сделки у Novartis на долю лекарств от рака будет приходиться около 20% из ожидаемых почти $54 млрд выручки.
В свою очередь, к GSK за $5,25 млрд (при достижении целей сумма может увеличиться до $7,1 млрд) перейдет подразделение Novartis по выпуску вакцин. Этот бизнес низкодоходный, но он может удачно дополнить соответствующие операции GSK. Число крупнейших производителей вакцин, таким образом, сократится с пяти до четырех.
Также Novartis продаст Eli Lilly за $5,4 млрд подразделение Elanco, выпускающее лекарства для животных. Общий размер этих сделок превышает $25 млрд. Они будут официально завершены, когда получат одобрение антимонопольных регуляторов из разных стран.
Наконец, Novartis и GSK создадут совместное предприятие, которое будет выпускать препараты, отпускаемые без рецепта. Доля GSK в компании, выручка которой составит около $11 млрд, будет равна 63,5%.
По мнению аналитиков Panmure Gordon, соглашение между GSK и Novartis — это наиболее масштабный пример сотрудничества ведущих фармацевтических компаний. Но в то же время компании станут более уязвимыми перед неудачами в том бизнесе, где они решили остаться, утверждают аналитики и представители отрасли.
«Это то, чему учат в бизнес-школе, — парирует гендиректор Eli Lilly Джон Лехлейтер. — Необходимо понимать, в чем вы хороши, какие ваши основные качества, и убедиться, что вы способны стремиться к возможностям в этой области».
В начале октября немецкая компания Bayer объявила о завершении приобретения за $14,2 млрд подразделения американской Merсk & Co., занимающегося выпуском безрецептурных лекарств. О сделке компании договорились еще в мае, и она позволит Bayer стать вторым по величине в мире производителем безрецептурных препаратов после Johnson & Johnson, а в Северной Америке — первым. В 2013 г. продажи этого подразделения Merck составили $1,9 млрд. Помимо этого, Bayer и Merck договорились о сотрудничестве в разработке лекарств от сердечно-сосудистых заболеваний.
Настойчивый покупатель
В конце апреля Valeant и хедж-фонд Pershing Square Capital Management Экмана впервые сделали предложение о покупке американской Allergan за $45,6 млрд. В результате сделки могла бы получиться одна из крупнейших в мире компаний по выпуску препаратов для ухода за кожей и глазами. Однако Allergan сопротивляется попыткам Valeant ее приобрести, поэтому канадская компания предупредила, что поглощение может быть враждебным. Главная причина разногласий заключается в том, что Allergan тратит на исследования и разработки около 17% выручки, больше многих конкурентов, тогда как цель Valeant — сокращение издержек. Сама Valeant в 2013 г. потратила на исследования только 3% выручки. Помимо снижения расходов на исследования Valeant также собирается сократить около 20% из 28 000 сотрудников объединенной компании, заявлял ее гендиректор Майкл Пирсон.
В мае Allergan отклонила предложение в $45,6 млрд ($152,9 за акцию), назвав цену слишком низкой. Затем Valeant дважды повышала предложение: сначала до $49,4 млрд, а затем — до $53 млрд ($177 за акцию). На встрече в конце мая акционеры Allergan говорили Экману, что поддержат сделку при цене в $180 за акцию, сообщала Reuters. Однако Allergan продолжает искать способы защититься от поглощения. Так, она начала вести переговоры о покупке Salix Pharmaceuticals, которая может быть оценена более чем в $10 млрд. Это поглощение сделает компанию слишком большой и помешает попыткам Valeant ее приобрести.
В начале октября стало известно, что Valeant и Экман планируют увеличить свое предложение сразу примерно на $15 за акцию до $191 за акцию. Таким образом, Allergan будет оценена более чем в $56 млрд. Однако Allergan почти сразу повысила прогноз прибыли по итогам квартала, года и на 2015 г. Это должно продемонстрировать огромную разницу между предложением Valeant и «действительной стоимостью» Allergan, заявил ее гендиректор Дэвид Пайотт.
Однако уже в ноябре было объявлено о том, что ирландская фармацевтическая компания Actavis подписала соглашение о приобретении Allergan. Стоимость сделки составит 66 млрд долл. (219 долл. за акцию). Акционер американской биотехнологической компании Уильям Экман поддержал сделку c Actavis.
Сделка ради налогов
В апреле американская Pfizer возобновила прерванные в январе переговоры о покупке британской AstraZeneca. Всего в этом году она делала четыре предложения, каждый раз повышая сумму. В январе Pfizer готова была поглотить конкурента по цене 46,61 фунта ($75) за акцию, 2 мая — 50 фунтов ($80), а 16 мая — до 53,5 фунта ($86). Окончательное предложение было сделано 18 мая и равнялось 55 фунтов за акцию ($88). Таким образом, AstraZeneca оценивалась в 69,4 млрд фунтов ($112 млрд). Однако AstraZeneca все предложения отклонила.
«Крупные поглощения иногда могут сработать, но иногда оказываются разрушительными, так что, я думаю, мы лучше воздержимся от них, сосредоточившись на том, что у нас получается хорошо, и на партнерстве в других областях», — говорил Сорио.
В случае сделки две компании объединились бы в холдинг, зарегистрированный в Великобритании, что позволило бы Pfizer снизить налоговую нагрузку.
«Интерес Pfizer к AstraZeneca гораздо больше обусловлен финансовыми преимуществами, нежели чем-либо другим. Прежде всего он заключается в использовании [зарубежных] денежных средств и налоговых преимуществах», — утверждал аналитик Jefferies Джеффри Холфорд.
В конце августа FT написала, что Pfizer вновь рассматривает возможность приобретения AstraZeneca. Дело в том, что тогда истекли три месяца с момента последнего предложения и, согласно правилам британского Комитета по слияниям и поглощениям, у американской компании снова появилось право сделать AstraZeneca конфиденциальное предложение. Но аналитики и банкиры оценивали вероятность заключения сделки крайне низко, учитывая позицию руководства британской компании. Кроме того, власти США в сентябре ужесточили правила получения американскими компаниями налоговой резиденции за границей. Налоговая инверсия — одна из главных причин большого числа сделок на фармацевтическом рынке, говорит Сорио. Американские фармкомпании имеют склонность накапливать прибыль за территорией США, рассказывает гендиректор AstraZeneca, если ее репатриировать, придется платить налоги. Поэтому компании стараются держать деньги не в Соединенных Штатах, продолжает Сорио, но тогда накапливаются миллиарды долларов за территорией США и огромные долги внутри страны. По данным Dealogic, c начала года 13 американских корпораций объявили об изменении налоговой резиденции. Делать это им по принятому в 2004 г. закону позволяло слияние с иностранной компанией, и американским властям не понравилось, что корпорации стали активно пользоваться этой лазейкой. Таким образом, сделка с AstraZeneca ради получения налоговой выгоды для Pfizer стала менее привлекательной.
Одним из мотивов к несостоявшейся в итоге сделке между AbbVie и Shire Сорио также называет налоговую инверсию. В июле американская AbbVie договорилась о приобретении Shire примерно за $54 млрд. Эта сделка могла стать крупнейшим слиянием в этом году, отмечал WSJ. После завершения сделки AbbVie собиралась перейти под налоговую юрисдикцию Великобритании (Shire зарегистрирована на британском острове Джерси), что позволило бы ей снизить налоговую нагрузку. Однако гендиректор AbbVie Ричард Гонсалес заявил, что его компания покупает Shire не только по этой причине. Сделка позволит американской компании диверсифицировать продуктовую линейку. Сейчас более половины ее выручки приходится на лекарство от артрита Humira. В 2013 г. его продажи составили $10,7 млрд, что позволило ему стать самым продаваемым лекарством, но к концу 2016 г. оно начнет терять патентную защиту. Однако из-за новых правил получения американскими компаниями налоговой резиденции за границей AbbVie отказалась от сделки.
Будущее под вопросом
Однако большое число сделок в фармацевтическом секторе — это часть более широкого экономического тренда. Число слияний и поглощений увеличилось практически во всех отраслях. По данным Thomson Reuters, за первые три квартала этого года общий объем слияний и поглощений достиг $2,66 трлн. Это на 60% больше, чем за аналогичный период 2013 г. и чем за любой целый год за последние пять лет. По мнению банкиров, транснациональные корпорации вновь обретают уверенность, которую потеряли после финансового кризиса.
«Я еще никогда не видел рынок более устойчивым, чем сейчас. В плане того, как он справляется с геополитическими и финансовыми рисками», — приводит FT слова Питера Вейнберга, сооснователя инвестбанка Perella Weinberg.
В этом году в сделках по слияниям и поглощениям превалировали налоговые соображения, но такое благо уже недоступно, что само по себе снизит активность, говорит Сорио. Однако некоторые компании не верят в НИОКР и недостаточно инвестируют в него, а значит, не смогут добиться органического роста, продолжает он, такие компании, чтобы поддержать развитие, будут искать цели для поглощения.