Эдем Адаманов: Рынок не смог себя урегулировать и переложил проблемы ценообразования на регулятора

Идеальной системы ценообразования не существует, Украина предлагает свои ноу-хау

На старте любой реформы у нас привыкли ориентироваться на мировой опыт. Существует ли в мире идеальная модель формирования цен на лекарства, и следуем ли мы ей?

Идеальной системы ценообразования как таковой не существует. У каждой страны есть свои особенности. Но я рад, что Украина выбрали пути, которые в других странах либо были так или иначе использованы, либо до сих пор существуют и хорошо себя зарекомендовали. Например, внешнее реферирование цен – это тот подход, который используется многими странами, чтобы понять адекватность цены, сравнив ее с соседними государствами.

Также мы используем такой инструмент, как национальный каталог цен. Во многих странах ЕС информация о цене на лекарственные средства доступна. Мы к этому движемся, и наши граждане будут знать, сколько то или иное лекарство стоит, и всегда смогут проверить, действительно ли цена, которую им предлагают в аптеке, адекватна.

К тому же система декларирования или реферирования цены не позволяет импортерам или производителям часто менять цену абсолютно безосновательно. Ибо, чтобы изменить задекларированную цену, нужно иметь серьезные основания, например, существенно изменился курс валют, возросла налоговая нагрузка и т.д. Раньше в Украине никто никогда не требовал от производителей или импортеров объяснений, почему изменилась цена в ритейле. Теперь же не будет сюрпризов, когда, скажем, какое-нибудь лекарственное средство всегда стоило 100 гривен, а затем мгновенно подорожало до 200. Такой инструмент как Национальный каталог цен не позволит этого сделать.

Также в украинской реформе ценообразования, кроме реферирования и декларирования, есть очень интересный механизм, который используется в некоторых странах ЕС: на генерик нельзя задекларировать цену более 75% от стоимости оригинатора. Потому что, к сожалению, в Украине есть случаи, когда оригинаторы и генерики стоят одинаково.

Заложены ли в нынешней реформе какие-то национальные ноу-хау?

То, что мы регулируем аптечные наценки даже на OTC-группу, это ноу-хау. В ЕС или в других странах такого не существует. Обычно в отношении ОТС там свободный рынок. Но мы вынуждены были пойти на такой шаг, поскольку было очень много информации о том, что некоторые аптеки делают большие наценки.

Согласно аналитическим данным Proxima, средняя наценка (если взять все группы препаратов) – 20%. То есть, наше ограничение на OTC-группу в 35% точно не убивает экономику аптечного рынка.

Мы понимаем, что есть отдаленные аптечные пункты в селе, возможно, они не выживают на среднюю наценку в 20%. Но, так же мы увидели, что часто аптеки в модных ТРЦ выставляют наценки на некоторые OTC-препараты более 35%. Это неприемлемо, пациент не должен переплачивать за локацию аптеки.

Поэтому мы считаем, что на данном этапе, пока у нас не сбалансировался рынок ценового реферирования, декларирование цен, ограничение наценок на OTC-группу было необходимым шагом. Возможно, в дальнейшем практика покажет, что не нужно вообще регулировать OTC-рынок, и тогда мы как регулятор решим, действительно ли возможно пересмотреть эту позицию. Но по состоянию на сегодняшний день она неизменна.

Также ноу-хау можно считать инициативу жестко регулировать процент маркетинга, чего нет в Европе. Есть ограниченное количество стран, в которых он регулируется, но не так жестко, как предлагается у нас. К примеру, во Франции все расходы на маркетинг должны быть обязательно публичными, обнародованными на веб-сайте.

Мы же зафиксировали в проекте постановления, которое пошло на общественное обсуждение, что рецептурка не может маркетироваться, это совершенно неприемлемо.

Жесткое урегулирование процента маркетинга – это также вынужденный шаг. Потому что рынок показал, что сам себя не может сбалансировать, поэтому переложил эту проблему на нас. Нам очень некомфортно, что мы как регулятор этим занимаемся. Но если рынок сам не справился, приходится этим заняться государству. Так как это может непосредственно влиять на цену лекарств для потребителей.

Маркетинг запрещен, снижение цен не происходит: что не так

Тогда откуда вывод, что отсутствие маркетинга не влияет на окончательную цену, с даты его отмены в Украине прошло больше 2 месяцев, может быть, это недостаточный период для такого снижения и вывода?

Здесь действительно есть несколько аргументов. На рабочих совещаниях по обсуждению реформы ценообразования было озвучено мнение о том, что с 1 марта маркетинг запрещен, но снижения цены на лекарства в целом не наблюдается (кроме 300 популярных препаратов, предложенных производителями и на которые были снижены цены путем подписания декларации со стороны производителей, топ-5 сетей и двух дистрибьюторов). Логично возникает вопрос: если раньше в стоимость препарата был заложен маркетинг, почему автоматически после его запрета на соответствующую сумму не снизилась его цена?

Относительно того, что прошло мало времени, почему-то всегда, когда речь идет о необходимости снизить цены, все стейкхолдеры действительно говорят, что это очень долгая и сложная процедура. Потому что это переоценка остатков, которые продаются по старой цене, и если, например, сегодня снижают цену, то конечный потребитель почувствует это через 2-3 месяца. Однако, как свидетельствует опыт, почему-то такой механизм «работает» только в сторону снижения цены. Когда, например, меняется курс евро, у стейкхолдеров не возникает подобных проблем — ни по переоценке, ни по поводу остатков, и цена магическим образом меняется в сторону увеличения мгновенно. Потому аргументы о том, что снижать цены сложно, а повышать не очень, выглядят странно.

Хотя я соглесен: если бы даже условно с 1 марта все производители и импортеры, которые платили маркетинг, прекратили закладывать эту составляющую в стоимость препаратов, то где-то в июне мы должны почувствовать снижение цен. Может, так и будет, посмотрим.

Но производители не последние в цепи формирования цены.

Аптеки по-своему объясняют свой интерес к маркетингу: они якобы не могут выживать после того, как его запретили и установили предельные наценки, потому что теряют прибыльность.

Это тоже можно рассматривать с разных точек зрения. В Украине очень много аптек (речь идет о городах, не о селах) – их больше в несколько раз, чем это критически необходимо для нужд населения. И чисто математически понятно: если у владельца 10 аптек, и в какой-то момент 5 из них становятся неприбыльным, можно их закрыть, тогда у остальных увеличится прибыль, и этого точно хватит, чтобы существовать. Однако из выступлений на рабочих совещаниях и обращений аптек понятно, что они настроены содержать все имеющиеся аптеки ради своего присутствия в том или ином месте, где есть конкуренты.

Конечно, от этого страдает производитель и пациент, потому что содержание такой инфраструктуры так или иначе закладывается либо в маркетинг, либо в наценки. Государству, и, думаю, и пациентам, не очень нужно так много аптек в больших городах, где они расположены буквально рядом, они нужны в селах, городках.

Но, с другой стороны, мы как регулятор также понимаем: то, что сегодня средняя наценка в аптеке составляет 20%, это тоже благодаря тому, что аптек много. Они конкурируют, они боятся потерять пациента и делают все возможное для того, чтобы этот пациент к ним пришел.

Поэтому однозначно сказать, что существует идеальный способ, как решить эту проблему, к сожалению, нельзя.

Мы уже несколько месяцев в процессе поиска – с огромным количеством совещаний, обращений, расчетов, математических модулирований, но действительно очень сложно утверждать, что маркетинговые сделки прямо пропорционально влияют на стоимость препарата.

Объясню почему. На Rx маркетинг сейчас запрещен, даже если он будет разрешен, то только на OTC. Но любая крупная фармкомпания выпускает и Rx, и OTC. И доходность учитывается на весь портфель. Если двигаться отдельно по препаратам, тогда будет сужаться портфель, поэтому пациенту не хватит ассортимента в аптеке.

Также у производителей есть расходы на рекламу, и это не регулируется, но закладывается в цену препаратов.

Кстати, по факту цена на некоторые лекарственные средства, когда был разрешен маркетинг, была ниже, чем сейчас. Потому что благодаря прибыли от маркетинга аптеки снижали цены на рецептурку, ставили меньшие наценки. Поэтому нельзя сказать, что существует прямая корреляция между маркетингом и стоимостью лекарства в аптеке. Она точно есть, но не совсем непосредственная.

Больше всего страстей – вокруг маркетинговых платежей

То есть Минздрав предлагает вернуть маркетинговые договоры? В каком варианте?

Полный запрет на маркетинг нереален, это дестабилизирует рынок. Последнее, что мы выносили на рассмотрение общественности – однозначный запрет маркетинга на рецептурку и ограничить маркетинг 12 % от дохода аптеки за предыдущий квартал. При обсуждении документа некоторые стейкхолдеры отмечали, что тогда получается, что маркетинга на ОТС-группы все же будет больше, потому что по факту, если считать 12% общего оборота, тогда в него попадает и рецептурка. Поэтому и предлагали считать процент именно от ОТС-группы. Наш контраргумент состоит в том, что пока нет автоматизированной отчетности, разделяющей OTC и Rх-препараты, поэтому возникнет бешеная нагрузка на Госпродпотребслужбу, Гослекслужбу, налоговую, которые вынуждены будут постоянно выделять, что было рецептурой, а что нет. Очень сложно представить, как это вычислять.

Следующий контраргумент. Мы, как государство, заинтересованы в том, чтобы все Rх-препараты пациенты покупали по рецепту, ОТС обычно не являются суперкритическими лекарствами. Но если мы будем привязывать процент маркетинга только к ОТС-группе, это означает, что мы мотивируем аптеки больше продавать именно ее. Ибо чем больше они продадут ОТС, тем больше у них будет возможности принять в маркетинге платежей. Но как государство мы не заинтересованы в том, чтобы население потребляло больше ОТС-препаратов.

Еще один довод некоторых стейкхолдеров: нелогично, когда маркетинг на рецептурку запрещен, а объем вычисляется от общего оборота ЛС.

И здесь я хочу сказать, что это совершенно разные разделы. Да, мы запрещаем, например, маркетинг на рецептурку. Если ежемесячный оборот среднестатистической аптеки условно составляет миллион гривен, то 12% маркетинга от него — это 120 тысяч гривен, и это небольшие деньги. Если мы говорим, что нужно считать только от OTC-группы, тогда нужно переделать аналитику регуляторного влияния и считать модель, какой должен быть процент маркетинга, чтобы он был приемлем для аптечного сегмента, поскольку по факту в Украине в деньгах непосредственно где-то 60% — это рецептурка, 40% — это OTC.

Но известно, что аптеки не устраивает и 12% маркетинга, они требуют 15%.

До недавнего времени в системе ценообразования царил полный хаос, она никак не регулировалась, поэтому сейчас, когда мы пытаемся сделать первые шаги и хоть как-то все урегулировать, скажу откровенно, недовольны все.

Сначала аптеки просили 20% маркетинга, потом 15. Мы просчитали объем ЛС в каждой аптеке, посмотрели, сколько раньше могло быть дохода, когда маркетинг составлял 20%, сколько будет при 12%, и по нашим расчетам как раз выходим на то, что аптеки не пострадают.

Конечно, у них не будет так много денег, как раньше, они не смогут открывать каждый день новую аптеку, но это точно позволит им работать, поддержать аптечные учреждения в сельской местности и мобильные аптечные пункты. Это сбалансированный вариант.

Производители также предлагали разные варианты ограничения маркетинга – кто-то до 5%, а кто-то и 10-15%. Однако основной запрос производителей – чтобы маркетинг не был обязательным, что мы и прописали в последней версии постановления: запрещено требовать маркетинговый платеж как условие сотрудничества или взаимодействия, например производителя или импортера с аптекой.

Потому что некоторые производители говорят, что аптеки просто требуют эти средства для того, чтобы препарат попал на полку. Аптеки отрицают, мол, все добровольно, а поскольку у нас насыщенный и генерический рынок, то если в аптеке 10 МНН разных производителей, им просто необходимо каким-то образом их приоритизировать. И упрекают производителей на совещаниях, мол, если аптеки требуют маркетинговые платежи от производителей, почему никто из них не пожаловался на это в АМКУ или другой контролирующий орган. Непонятно почему. Либо боятся ссориться, потому что аптеки вообще перестанут продавать их товар, либо причина в другом.

Кривое зеркало аптечных цен: одни снижаются, другие повышаются

Производители предложили список препаратов, цены на которые действительно снизились. Но население жалуется, что аптеки повысили цены на другие препараты. То есть в итоге получился «перекос». Он временный или так уже будет всегда – если одни лекарства будут дешеветь, то другие будут дорожать?

В последнем отчете Proxima Research, который есть в публичном доступе, отмечено: если убрать все перечни лекарств, на которые были снижены цены, и взять среднестатистическую стоимость упаковки, то цена действительно повысилась на 4%.

На это повлияли 2 фактора. Первый – ощутимо повысился курс Евро, и европейские товары сразу подорожали. И второй, который признали сами аптеки: они сознательно повысили наценки до максимально разрешенных, аргументируя это тем, что при отсутствии маркетинга они не могут выживать. Они обещают, что как только маркетинг будет разрешен, они вернут наценки до того уровня, который был до его запрета, и население сразу почувствует снижение и нормализацию цен. Что ж, увидим, хотя я уже говорил, что прямая корреляция между маркетингом и ценами не установлена.

А вот когда будет комплексная реформа ценнообразования, которая учтет все нюансы, приведет все в порядок, население реально почувствует снижение цен.

До ожидаемых изменений – несколько месяцев

Когда это произойдет? И что уже сделано для выполнения решений СНБО?

Все его пункты выполнены. Внесены соответствующие изменения в закон о лекарственных средствах, установлены наценки, утвержден порядок реферирования и формирования Национального каталога цен, во втором чтении принят закон о «правиле Болар», уже есть перечень оригинальных лекарственных средств, производители задекларировали под них цены. Первый этап формирования Нацкатолога уже начался, он уже наполняется и на сегодняшний день в нем насчитывается почти 400 лекарственных средств. Это оригинальные инновационные лекарства, входящее в Нацперечень. Последнее, что осталось – упорядочить маркетинг.

Если говорить о таймлайнах, то в случае отсутствия форс-мажоров полностью Национальный каталог цен будет сформирован в июне, то есть в конце июня – в июле будет обнародована его финальная версия.

И я надеюсь, что к этому времени уже будет урегулирован маркетинг. Будет ясно, как все в комплексе работает, рынок перезапустится. Я считаю, что отсчет того, изменилось ли что-то или не изменилось, придется именно на это время.

Это хорошо, потому что до конца года останется 6 месяцев. И мы сможем сравнить цены в аптеках за первое и второе полугодие, увидеть, что и как действительно изменилось.

В то же время, надо быть максимально откровенными: если мы говорим о внешнем реферировании, действительно некоторые препараты станут дешевле, а некоторые могут подорожать, потому что в Европе они стоили значительно дороже, чем в Украине. Это тоже важно.

А если мы говорим об инновационных лекарственных средствах, то они дешевле в Украине, чем в любой стране Европы. Но здесь следует учитывать способность нашего рынка «поглотить» определенное количество таких препаратов – она меньше, чем в Европе.

Тогда на каких лекарствах население ощутит наиболее положительное влияние реферирования?

Я считаю, что на рецептурных. Ибо оригинальные ЛС и без того дешевле, чем в Европе. Там ничего не изменится. ОТС группа в Европе не контролируется. И по многим подобным препаратам мы просто не найдем цен для внешнего реферирования. Поэтому перечень ОТС препаратов, который будет реферироваться, будет очень ограничен. Это будет в основном декларирование. И они не являются жизненно необходимыми лекарствами. А самое интересное будет происходить в рецептурке, когда во второй половине мая и первой половине июня все производители подадут свои цены, задекларируют и увидят прореферированные.

Изменения – возможны, мониторинг – обязателен

Планирует ли Минздрав обновление методики расчета предельных цен, их пересмотр, с какой периодичностью, в связи с чем? И смогут ли производители изменять задекларированную ими цену и при каких условиях?

Мы понимаем, что с первой попытки нельзя наработать идеальную методологию. Но сейчас рано говорить об изменениях, мы бы хотели полностью пройти один цикл, чтобы понять, где возможно были ошибки, что следует улучшить. Если таковые обнаружим, готовы к изменениям.

Насчет декларирования было много дискуссий. В документе, проголосованном правительством, есть несколько оснований, когда цена может измениться в сторону увеличения (в сторону уменьшения – в любое время, без ограничений). В частности, это существенное колебание курса валют, в таком случае цена может пересматриваться раз в месяц, при других изменениях – раз в полгода. Стандартный вариант – раз в год. В случае обнаружения технических ошибок в таблице, Минздрав может их исправлять без учета сроков.

Кто будет контролировать механизм ценообразования на рынке на всех этапах, ведь сейчас это происходит фрагментированно. Планирует ли присоединиться к этому процессу Минздрав?

Такой контроль необходим. Ведь цель любого бизнеса – получить прибыль. Если говорить о лекарственных средствах – это лицензированная деятельность, это социально важные товары. Именно поэтому абсолютно во всех странах, так или иначе, государство вмешивается в контроль качества ЛС и в ценообразование. И Украина не будет исключением.

Поскольку в Национальном каталоге все увидят задекларированную цену производителя, наценку дистрибьютора, аптеки, например, НДС и конечную стоимость для потребителя, будет понятно, кто из стейкхолдеров на каком этапе возможно завысил цену.

Если производитель или импортер заявит, что будет продавать ЛС дороже, нужно верифицировать, почему именно. Возможно, подорожали АФИ, или они в дефиците, возможно, на цены повлияли какие-то новые аспекты регулирования. Так, когда будет введена обязательная 2D код-маркировка, это повлечет определенные расходы. Учтем поддержку GMP, биоэквивалентность на новый препарат и т.д. То есть очень много расходов, которые не лежат на поверхности, рядовой потребитель их не видит, но видит, что препарат подорожал.

Что касается контроля за рынком, в Украине, к сожалению, он пока действительно очень сегментирован. Но с 1 января 2027 года мы обязаны запустить орган государственного контроля, объединяющий функции Гослекслужбы, ГЭЦ, а также многие другие функции, которые сейчас практически не регулируются.

Хотя мы больше склонны к тому, что государство должно контролировать качество и доступность лекарства (соблюдение GMP, GDP, качество АФИ и т.д.). Относительно цен мы бы очень хотели, чтобы рынок сам себя регулировал.

Конечно, если речь идет о рецептурке, Национальном перечне лекарственных средств, программе реимбурсации, государство будет всегда вмешиваться в эту сферу и максимально ограничивать наценки, чтобы такие лекарства были максимально доступными для населения. Но в отношении ОТС-препаратов, БАДов, косметики и т.д. мы бы очень не хотели вмешиваться в регулирование цен.

На сегодняшний день мониторинг цен на лекарства, как и на другие социально важные товары, относится к полномочиям Госпродпотребслужбы. И Минздрав не планирует перебирать их на себя.

Минздрав настаивает: во всех аптеках должны работать фармацевты

Поскольку потребитель «взвешивает» цену на лекарства в аптеках, к ним приковано особое внимание. Вы сказали, что их у нас больше, чем критически нужно для населения. Собирается ли Минздрав регулировать их количество, как это происходит во многих странах, иногда даже работает принцип «один владелец – одна аптека»?

Следует рассматривать этот вопрос в контексте каждой страны, ее истории. Действительно есть страны, где жестко регулируется количество аптек. Но исторически так сложилось, что в этих странах в течении многих лет аптечный бизнес формировался как семейный, где из поколения в поколение по наследству передавалась аптека. И европейские страны из-за того, что доступ к образованию был непростой, пытались защитить тех, кто есть в аптечном бизнесе, чтобы они не обанкротились, поэтому и сегодня там регулируют количество аптек. К тому же следует понимать, что такая регуляция не всегда связана именно с аптеками. В Европе регулируют многое: что может быть размещено в центре города, может ли быть реклама на зданиях, какого дизайна должно быть это здание, что в принципе разрешено на этой улице и т.д.

И не очень справедливо говорить, что количество аптек там ограничено в определенном радиусе только потому, что много аптек – это плохо. Есть другие причины, почему это так.

Если же рассмотреть украинский контекст, мне кажется, что на сегодняшний день в Украине действительно аптек могло бы быть меньше, их так много не нужно.

Но вмешиваться в рынок в этом вопросе не очень уместно. Я слышал разные инициативы, например, 1 аптека в радиусе 500 метров. Но опять же, почему именно 500? Для кого-то это вполне посильное расстояние, для немощного или пожилого человека это много. Почему мы должны заставлять его преодолевать такое расстояние? А в сельской местности такие ограничения вообще нецелесообразны. Если в деревне есть две аптеки, они конкурируют, это минимальная гарантия того, что цены на лекарства там будут адекватными. Как только мы применим ограничения по количеству и там остается одна аптека, она установит такие цены, какие захочет.

Поэтому Минздрав будет настаивать на том, что во всех аптеках должны работать фармацевты, иначе не может быть. Хотя мы допускаем некоторые временные исключения для прифронтовых территорий (там в аптеке сможет работать медицинский работник, сейчас на общественное обсуждение внесены именно такие изменения в лицензионные условия), но в целом аптека не может работать без фармацевта.

Также Минздрав поддерживает создание реестра фармацевтов. Не знаю, должен ли он быть полностью публичным, ведь там будут персональные данные и т.д. К тому же, я не думаю, что рядового гражданина интересуют все данные, для него главное убедиться, что в аптеке, куда он пришел за лекарствами, работает именно дипломированный фармацевт. И это должна точно проверять Гослекслужба.

Но пока аптеки будут соблюдать эти и другие требования относительно лицензиатов, и пока их количество не будет влиять на ухудшение качества предоставленных ими услуг, и если они действительно будут конкурировать по цене на лекарства, снижая наценки, регулировать их количество не потребуется. Потому что тут же возникнет вопрос: почему мы не контролируем количество дистрибьюторов или производителей. Или в целом почему в государстве не регулируют количество других лицензиатов. Этот вопрос следует рассматривать совместно с Минэкономики.

Хватает ли в Украине дипломированных фармацевтов на все имеющиеся аптеки или они там числятся формально. Можно ли определить это без реестра?

На самом деле много информации можно взять в ЭСЗ, ведь фармацевты фиксируют отпуск рецептов, внося в систему свою КЭП. Гослекслужба имеет доступ к ЭСЗ и может отслеживать такие данные. Кроме этого Гослекслужба начала проверки аптек на предмет обеспечения кадрами дипломированных специалистов. Если выявят несоответствия, аптеки лишатся лицензии.

Верификация количества – это очень сложная история. Потому что каждый день ездить и проверять, какая аптека открыта, какая закрыта, не хватит ресурса. Также возможно, что в какой-то сети задекларировано условно три тысячи аптек, а по факту из них открыто две с половиной, они просто не закрывают лицензии.

Есть вопросы по поводу регулирования работы сетей, в которых сейчас много юридических лиц, оформленных на ФЛП. Что планируется?

Законодательно закреплено определение аптечной сети. Мы также дублируем это определение в обновляемых лицензионных условиях. Конечно, мы понимаем, что вынудить аптеки объединиться в сеть юридически невозможно. Есть несколько причин, некоторые из них сложились исторически. Например, аптеки открывали отдельные юрлица в разных областях или регионах, потому что боялись, что если контролирующие органы найдут нарушения в одной аптеке, то лицензию потеряет вся сеть. Вот почему они под брендом объединяются, а юридически нет. Мы стараемся с помощью новых инструментов максимально мотивировать их юридически объединиться, иначе им будет гораздо труднее работать. В частности, в постановлении по маркетингу отмечалось, что аптека может его получать на юридическое лицо, а перераспределение между различными аптеками разрешено только если они объединены в сеть. То есть, они будут заинтересованы объединиться, чтобы легче было оперировать финансами. Ведь гораздо проще заключить один договор от сети, чем тысячу от каждого отдельного юридического лица. И на каждом шагу мы будем выдвигать такие условия, чтобы побуждать их к объединению. Очевидно, в этом заинтересована и налоговая служба, поскольку тогда станет гораздо легче осуществлять проверки и учитывать налоги.

Бизнес должен заботиться не только о прибыли, но и о пациентах

Все понимают, что больше всего на ценовую доступность лекарства влияет государственное возмещение их стоимости. Будут ли расширяться его масштабы в Украине?

Уже в этом году мы рекордно увеличиваем реимбурсацию – добавляем 30 новых молекул. И надеюсь, в следующем году увеличим бюджет на эту программу. Ведь действительно, чем больше ЛС будет реимбурсироваться, тем больше будет доступа к ним у населения. Но здесь имеет значение не только воля государства, но и желание поддержать ее со стороны рынка. Как пример. Было очень много пожеланий внести в «Доступные лекарства» антибиотики, в том числе детские формы. Но производители не зашли с такими предложениями, объясняя это тем, что не соглашаются на цены, определенные внутренним реферированием, хотя они вполне адекватны. И заявили, что их нужно сравнивать с европейскими ценами. Но это нечестно. Нельзя идти в реимбурсацию по тем же ценам, что и в ритейле. Потому что производителю гарантируют объем продаж, а с 1 июля участие в программе «Доступные лекарства» станет обязательным для всех аптек, то есть в каждой аптеке будут эти препараты. Если мы как государство берем средства налогоплательщиков на расширение программы реимбурсации, то ожидаем и от производителей и от импортеров, что они пойдут навстречу. Они должны понимать, что работают не только на себя и на прибыль, но и для пациентов.

Насколько оптимистичны ваши ожидания относительно реформы ценообразования с учетом сложностей ее обсуждения и согласования со стейкхолдерами?

Скажу откровенно, есть разочарование, но есть и положительные эмоции. В частности, я немного разочарован тем, что игроки рынка не научились общаться между собой для решения сложных вопросов и объединяться ради результата, в данном случае таким должно быть снижение цен на лекарства для населения. Вместо начинать с себя игроки рынка прибегают к взаимным обвинениям, ищут виновных и сетуют, что вмешательство государства им некомфортно. Но очень много лет не было контроля маркетинга, кредитнот, вмешательства, почему же не было саморегулирования и наш максимально «свободный рынок» перешел пределы свободы и превратился в хаос, не договорившись о цивилизованных правилах игры. Это очень грустно. Я считаю, что рынок – это флагман, место, где рождаются инновации и лучшие решения. А вышло так, что он не справился с базовыми вещами и перевел эти проблемы на регулятора. С положительного: во-первых, мы узнали очень много проблем, которые у нас существуют, а идентификация проблем – это уже 50% успеха. Во-вторых, мы шаг за шагом начинаем их решать. Когда прореферируем, задекларируем цены на лекарственные средства, государство сможет сравнивать их из года в год, из месяца в месяц. Это огромное преимущество для планирования бюджета, для аналитики и безоговорочный плюс – для пациентов. Сейчас уже есть 300 популярных лекарственных средств, на которые снизились цены. Реферирование также приведет к тому, что определенные лекарства станут дешевле. В любом случае, цены не будут меняться так быстро. Также появляются новые инструменты, например правило Болар, которое позволит намного раньше выводить на рынок генерики. Урегулирование маркетинга также сбалансирует цены на лекарства, и я надеюсь, что это приведет к тому, что у нас не будет десятки клонов одних и тех же препаратов на полках аптек, наш рынок не будет бесконечно наполняться генериками, которые не всегда нужны в таком количестве. А будет определенная группа лекарственных средств, хорошо себя зарекомендовавших качеством и эффективностью, и они станут доступнее по цене. В конечном счете выигрывает пациент, ради которого и инициирована эта реформа. Она происходит очень быстро. Поэтому, если рынок не смог самостоятельно решить базовые вопросы, он должен адаптироваться к ней.